В Копенгагене, где ветер с Балтики пахнет селедкой и свободой, уже больше ста лет красуется знаменитая Маленькая Русалочка — бронзовая муза, вдохновленная сказкой Ханса Кристиана Андерсена. С 1913 года она сидит на камне у набережной Лангелиние, скромно прикрывая свои рыбьи прелести и заставляя туристов щуриться: «Это что, и всё? Она же крошечная!» Именно эти жалобы подтолкнули скульптора Питера Беха в 2006 году создать её старшую сестру — Большую Русалочку, 4х6-метровую каменную диву весом 14 тонн. «Хотите масштаб? Получите!» — подумал, видимо, Бех, высекая свою версию морской красотки.

Но, как оказалось, не всем в Дании по душе такой монументальный подход. Большая Русалочка, установленная сначала на пирсе Лангелиние, а затем перемещенная на форт Драгёр, вызвала бурю эмоций. Местные жители окрестили её «фальшивой и вульгарной», а датское агентство по делам дворцов и культуры в марте 2025 года потребовало её убрать, заявив, что она не вписывается в культурное наследие форта 1910 года. Ну, знаете, когда форт строили, там, наверное, и русалок-то не было, а тут — бац! — и 14 тонн женственности.

Критики, такие как арт-эксперт Матиас Крюгер, назвали статую «уродливой и порнографической». Журналистка и священница Сорин Готфредсен пошла дальше, обвинив Большую Русалочку в том, что она воплощает «мужскую фантазию о том, как должна выглядеть женщина». По её словам, идеальная грудь статуи — это прямой удар по самооценке женщин, чьи формы не соответствуют этому каменному эталону. «Мы задыхаемся от навязчивых тел в общественном пространстве!» — восклицает она, вероятно, представляя, как датчанки рыдают перед зеркалом, сравнивая себя с монументальной русалкой. Кажется, в Дании началась настоящая война против слишком красивой груди.

Редактор дебатов Berlingske Амината Корр Тране иронично замечает: «А что, женская грудь теперь должна быть академически правильной формы, чтобы её показывать?» Она сравнивает Большую Русалочку с её миниатюрной сестрой, которая, между прочим, тоже не особо одета, но почему-то не вызывает таких страстей. Может, дело в размере? Большая Русалочка, с её выдающимися формами, будто дразнит: «Смотрите, я не просто русалка, я — РУСАЛКА!» И это, похоже, раздражает тех, кто видит в ней не искусство, а вызов общественным нормам.

Сам Питер Бех в недоумении: «Грудь пропорциональна, что вам не так?» Он уверяет, что жители Драгёра любят его творение и даже просят оставить статую в городе. Но муниципалитет, вежливо кашляя в кулак, отказался от щедрого предложения Беха подарить им скульптуру: «Мило, конечно, но она слишком большая, не влезает». Похоже, даже 14 тонн любви не нашли места в сердце Драгёра.

Так что же делать с Большой Русалочкой? Она — как тот родственник, которого пригласили на вечеринку, а потом не знают, куда деть. С одной стороны, она символизирует вечный спор о том, какой должна быть «настоящая женщина». С другой — напоминает, что искусство всегда вызывает эмоции, будь то восхищение или желание спрятать статую подальше. Может, стоит оставить её в покое? Пусть сидит на форте, пугает чаек и вдохновляет туристов на селфи. В конце концов, в Дании, где даже ветряки выглядят как произведение искусства, найдется место и для одной дерзкой русалки.